[noldor-haot]

Нашла еще один кусок мозгоклюйства. Просмотрела. Чуть-чуть подкорректировала. Наверное, читабельно.
Примечания: данные события происходили гораздо раньше, чем в предыдущем фрагменте. Ирес Рингерил, упомянутая в сием отрывке, никакого отношения не имеет к здешней дайриковской личности с подобным ником, это, если можно так выразиться, прЮнцЭсса белых эльфов.

Я знала, они провалятся. Я же говорила, что это не подействует. Нет, они ушли. И их убили. Теперь я одна в этой темнице. Теперь мне одной придется выдерживать насмешки и издевательства тюремщиков. А потом про меня забудут, перестанут приносить еду, воду... И я тоже умру. Может, это к лучшему? Нет! Я не хочу мучиться, я слабая... Я не хочу умирать... так умирать. Меня ждет либо голодная смерть, либо... Когда они попытались бежать, их поймали и... их пытали... Их извели пыткой. Все еще вертятся в голове эти крики... они разносились по всему подземелью... истошные вопли... Я не хочу больше слышать их!..
Мама! Нет, мама мне теперь не поможет – ее больше нет... Ее нет больше! Теперь никто в мире меня не любит: папа больше любит Ори, чем меня, и они забудут про меня... О Элберет, как же хочется умереть! Но я боюсь умирать... это больно... я боюсь боли!
И идеала у меня тоже больше нет... Ирес Рингерил... зачем меня назвали в честь тебя? Чтобы мне было больнее от твоих бездумных слов? Я помню... «Ты совершенно бесполезна! Ты нигде не пригодишься. Тебя легко убьют». Из-за этих слов меня смогли поймать и засадить сюда. «А ты... Ты не веди себя, как темная эльфийка»... Я ненавижу тебя!.. Как я могла раньше восторженно смотреть на тебя?.. Как темная эльфийка, говоришь? Что ж... это твой выбор, Ирес Рингерил...
- Эй, есть тут кто? – выкрикнула я, просунув голову меж стальных прутьев клетки.
- Что, жрать хочешь? – откликнулся тюремщик. – Терпи, малявка. Еды на вас не напасешься...
- Где эта ваша королева?
Охранник рассмеялся. Так противно-препротивно рассмеялся.
- Ага! Шавка затявкала! Зубки выпустила!
Я не ответила... И не ответила лишь потому, что не знала ругательств. А как хотелось выругаться! Так нет... княжеское воспитание не позволяет. А строить из себя юную лихолесскую княжну было очень глупо – в моем-то положении состроишь!
Темницу открыли. Тюремщик грубо схватил меня за руку и швырнул вперед так, что я упала. Я приподнялась и возмущенно посмотрела на него.
- Ишь, глазенки выпучила! – рявкнул он. – Вперед, стрекоза, Мелькор тебя побери!
Меня вывели из подземелий. Темные стены замка поглощали блеклый солнечный свет, но после нескольких лет в темнице все равно было слишком светло, и я зажмурилась. Меня провели по черным посеребренным залам и коридорам и подвели к гигантской двери из черного дерева, расписанной серебряными узорами и изящно выведенными надписями на тенгваре. Эльф-тюремщик шепнул что-то, витиеватые буквы холодно блеснули, и дверь бесшумно отворилась.
Меня втолкнули в огромный зал. Зал был пуст, лишь в глубине его на высоком резном троне сидела эльфийка. Увидев меня, она улыбнулась, встала и подошла. Эльфу она приказала уйти, тот послушно вышел, и дверь за ним тихонько закрылась.
- Ну, здравствуй, Ирес, - улыбнулась она мне. Ее голос был мягким и приятным.
Я недовольно на нее посмотрела.
- Тебе что-то не нравится? – рассмеялась она. – Так на королеву не смотрят.
Вот я. Вот я стою перед черной королевой. Вот я, вся такая чумазая и перепачкавшаяся, стою перед черной королевой, властной, величественной, могущественной и опасной. И ее я тоже ненавижу.
- Мне много что не нравится! – осмелела я. – И каковы же, интересно мне, ваши цели?
Королева засмеялась таким смехом, о существовании которого я даже не подозревала. Это была некая помесь коварства, мощи, издевательства, и в то же время, снисхождения, жалости, доброты.
- Такая маленькая, а говоришь как взрослая... Цели? Я прошу тебя о помощи.
- Чем же это я могу помочь?
- Ты будешь сражаться для меня.
- Ха, ха и еще раз ха! Я бесполезная и слабая.
- А я научу тебя быть сильной, хочешь? – шепнула она мне на ухо. – Ты ведь способная, я вижу. Это у тебя сейчас ничего не получается. Я тебе помогу, а ты взамен поможешь мне.
- Мне не нужна твоя помощь! И я помогать тебе не стану!
- Почему?
- Я не буду помогать злу! – громко заявила я, и королева вновь рассмеялась.
- Глупенькая! Мелькор и Саурон – это зло. Ты ведь знаешь о них? А мы не зло – мы темные эльфы, – начала объяснять она. – Пойми, тьма не значит зло, но и свет не значит добро. После Войны Кольца светлые эльфы многое себе возомнили, Ирес. Нас гонят, считая злом. Но это ведь неправда! Да, мы не идеальные, но пусть светлые посмотрят на себя со стороны! Мы имеем право на существование и на почтение. И я хочу доказать, что мы многого стоим, и свет нам не указ. Ты ведь поможешь мне?
- С какой это стати?
- Ирес, пожалуйста... – попросила она. Внезапно мою голову пронзила боль. Глаза королевы сверкнули. – Ты ведь знаешь Ирес Рингерил?
Я поняла, что она проникла в мою память. И нажала на больное место. Я не ответила.
- Ты ненавидишь ее, так? – продолжила она. – Хочешь ей отомстить?
Я неуверенно кивнула.
- Умница. А ты знаешь, как это сделать?
- Н-нет...
- Просто убей ее.
- К-как? Как убить? Я не могу... Это плохо...
- Разве не плохо то, что она с тобой сделала? Она лишила тебя идеала, оскорбила тебя. Но она сделала большую ошибку, и ты попала к нам. Я научу тебя, мы тебя научим. И ты сможешь убить ее. Ты расплатишься за свою маму. Ты же не оставишь мамину смерть без наказания?
Я вздрогнула. Сердце кольнуло. Из глаза выкатилась и пробежала по щеке слезинка. Королева протянула мне руку. В голове прозвучал вопрос: «Я помогу тебе, а ты поможешь мне, идет?» Я подала ей свою руку, и она пожала ее. «Умница, девочка! – похвалила меня она и, подумав, добавила – Ах, да! Меня зовут Лютиен Алькарин».
- Меренвен! – позвала Лютиен, хлопнув в ладоши. В зал вошла сероглазая эльфийка с пышными кудрявыми темными волосами. – Распорядись, чтобы приготовили комнату. Да, и пригласи ко мне Ломиона.
Отдав приказания, королева снова обратилась ко мне.
- Покуда поживешь во дворце. Думаю, Ломион и Меренвен примут тебя как ученицу. Я надеюсь, ты будешь хорошо заниматься – так просто в Элиту не попадают...

Ах!.. После пяти лет пребывания в подземной темнице помыться – это рай! Даже если этот рай находится в Аваримаре, обители черных эльфов.
Эльфийка бережно подала мне какой-то сверток. Однако было видно, ей больше хотелось кинуть его и растоптать. Развернув его, я увидела новенький костюм из рубашки и штанов... черного цвета. Я мигом оделась в старые рваные одежды и приказала эльфийке отвести меня к Лютиен.
Я ворвалась в тронный зал. Королева, вольготно рассевшись на троне, закинув ногу на ногу, курила изящную длинную трубку. Я быстро подошла к ней и кинула к ее ногам черные одеяния.
- Я это носить не буду!
- Строго следуешь закону? – улыбнулась она. – Глупо, девочка моя.
- Я буду носить одежду только своих цветов!
- Серебряный... – задумалась она, – может быть. Но я не думаю, что черные эльфы примут белый, зеленый и золотой. Да и если ты покажешься им только в серебряном, они тебя не признают.
- Мне все равно, признают меня здесь, или нет, - отрезала я.
- Ты так думаешь?
- О Элберет... Да!
Ответом мне был тот странный смех.
- Ирес, девочка моя, - объясняла она, – мы авари, Отказавшиеся. Забудь про Элберет – она сделает тебя несчастной. Мы эльдары по происхождению, и так считал мой отец, и все тоже так считали, пока... – Лютиен загадочно улыбнулась, - пока отца не отравили. А когда к власти пришла я, я рассудила маленько... И мы, черные эльфы Аваримара, наименовали себя авари, ибо мы не чтим ни валар, ни валиэр – они не дали нам ничего. Мы благодарили только Элберет за то, что она даровала нам звезды, освещающие путь ночью. Но тот же звездный свет может предать... Поэтому мы, дети ночи, скрываемся от дня завесами, дабы день не нарушил наш покой; лишь редкие тусклые солнечные лучи пробиваются сквозь покровы Аваримара, чтобы мы могли определить время. Мы отказались, и поэтому и валар, и валиэр, и майяр забыли наши земли. Ты будешь бессмысленно взывать к Элберет, но она не услышит тебя боле, и ты будешь проклинать ее и, главное, себя. Забудь ее.
А что насчет закона... Мы отказались, и поэтому ты вполне можешь нарушить его – тебя никто здесь за это не накажет.
- Хорошо... – кивнула я. – Но... вы же носите одежду только черного и серебряного цветов! Если вы пренебрегаете законом, то почему бы вам ни носить одежду других расцветок? Вы, авари, тоже соблюдаете закон. Позволь и мне тоже соблюсти его, Лютиен Алькарин!
Королева одобрительно улыбнулась.
- Умничка, Ирес, умеешь настоять на своем! Но... надеюсь, ты согласишься облачиться в черное, пока мы не закупим ткани?
Я кивнула.

Через неделю я уже впервые появилась на занятиях, и появилась я там в бело-зеленой одежде.
Ломион Мормехтар задумчиво всмотрелся в лист пергамента, затем недовольно оглядел будущий отряд Элиты. Перед ним выстроились дети, преимущественно темноволосые. Исключениями служила я со своими каштановыми волосами и еще одна девчонка с яркой огненно-рыжей гривой. Но я выделялась гораздо больше – на мне были бело-зеленые одеяния и... у меня лицо было белое: частично это была лунно-бледная кожа, как у мамы, частично повлияли пять лет в беспросветной тьме подземных темниц. Белое лицо... хорошо хоть не зеленое! Меня должны вызвать – это я не мысли наставника прочла, это так, интуиция...
- Так... У нас новенькая... – задумчиво произнес Ломион. Ну конечно же! – Ирес!
Я сделала шаг вперед. Он смерил меня презрительным взглядом – чего же я еще могла ожидать?
- Что ты умеешь? – недоверчиво спросил он.
- Если Вы имеете в виду ратные приемы, которые у меня получаются... – начала отвечать я. Наставник кивнул. – Тогда решительно ничего.
Мой ответ весьма удивил его. Кто-то сзади хихикнул.
- Молчать! – скомандовал он и вновь обратился ко мне. – Совсем ничего?
- Чему-то меня учили, но покамест ничего дельного не вышло.
Мой ответ разозлил его. Он резко взмахнул рукой и громовым голосом приказал:
- Аларин! Врежь-ка ей как следует!
Из строя, злобно ухмыляясь и потирая кулаки, вышел пацан чуть постарше меня. Я растерялась. Мгновение, и кулак отпечатался на моем лице, и я упала наземь. Меня никогда никто не бил, и из глаза с непривычки брызнули слезы. Мне еще повезло, что этот Аларин был именно чуть-чуть постарше – его удар не отличался особой силой. Хотя вполне возможно, что он решил на меня не тратиться. Кулак второй руки уже настигал меня, но я, прокатившись по траве, увильнула. Удары сыпались и сыпались на меня, не давая мне встать, и я так и каталась по земле.
А все надо мной смеялись... Они смеялись над тем, что я уползала от ударов как червь. Они смеялись над моими слезами боли, смеялись над моей боязнью боли... И хотели, чтобы мне было больно, чтобы я плакала... чтобы они продолжали смеяться... Мои нервы не выдержали.
- Какого черта! – воскликнула я, и мои глаза странно полыхнули.
Какая-то воздушная преграда поймала кулак, покрыв его мелкими, но болезненными порезами. Аларин испуганно отдернул руку и недоуменно оглядел сочащиеся кровью царапины. Затем он вопрошающе посмотрел на наставника. Тот ответил ему строгим недовольным взглядом, который ясно говорил: «Сопляк! С такой малявкой не справился!», потом закатил глаза: «О, Тьма! Кого я учу?» и с презрением воззрел на меня: «Дьявол! А ее ведь из Элиты не выгонишь...».
Мама? Ты что, здесь? Или это я сама сделала? Нет, я так не умею... Это воздушный блок какого уровня?! Мам, ты надо мной издеваешься?! Прости... Жаль, что ты не можешь ответить... Жаль, как же все-таки жаль, что тебя уже нет в живых!.. Мама, я скучаю по тебе... И все-таки, кто же поставил блок? Я не верю, что я это сделала... Ну не наставник же! Я одна в Аваримаре должна уметь пользоваться магией воздуха. Может, это от мамы, как и телепатия? Придется подумать об этом на досуге, потому что...
Носок сапога вернул меня к жизни и вновь уронил на землю. Я посмотрела на владельца ударившей меня ноги. Надо мной возвысился Ломион Мормехтар.
- Не спи! Чего расселась?! Встала и пошла! – рявкнул он. – Быстро!